«Будем ловить кочующий миномет», — говорит начальник связи артиллерийского дивизиона, ростовчанин Владимир, — «командир снайперов с беспилотника передает координаты, по ним и работаем». Выстрел оглушает, полцентнера взрывчатки и металла с гудением уносятся за горизонт.
До линии фронта точного расстояния не знаем, артиллеристы не говорят, а в условиях современной войны, где сражения происходят на дистанции 40-50 километров, понятие «фронта» становится размытым.
Я из Ростовской области, Мартыновский район, недалеко от Волгодонска, там учился. — рассказывает Владимир — в Ростове бывал часто, город интересный, старый. В 17 лет поступил в военный вуз, закончил, распределился, как все. Сейчас служу в СВО с февраля. Моя зона ответственности — связь в дивизионе.
Изменился ли характер боевых действий с февраля к лету?
Честно говоря, я могу разделить всю СВО на несколько этапов. Первый этап – это постоянные перемещения. Каждый день большие марши, каждую ночь в новом месте. Высшее командование видит общую картину, а на нашем уровне, где враг и какой общий расклад – не всегда понятно, просто выполняешь команды. Второй этап, когда мы прибыли в одну из украинских областей и начались бои. Потом перебросили в другое место, еще через пару недель – в новое. Артиллерия сейчас – важный ресурс, постоянно должна работать. Вот и работаем там, где требуется.
Артиллерия решала в Первую мировую, во Вторую мировую акцент сместился на авиацию и ковровые бомбардировки. Сейчас XXI век, высокоточные ракеты, беспилотники, все вокруг электронное и высокоточное… И снова без обычных пушек никак?
По опыту, который здесь получил, могу сказать, что артиллерия в сочетании с беспилотниками – это самое эффективное средство поражения. Я не вижу, чтобы в больших объемах применяли авиацию ни мы, ни противник. Не очень понимаю почему, но я не вижу всей картины. А артиллерия, да, работает хорошо.
Самоходка на огневой позиции делает несколько выстрелов подряд. Затем следует команда – «Уходим!». Начинаем складывать съемочное оборудование, но нам ясно дают понять, что это не самое безопасное место. «К машинам, бегом!». Ответный огонь может прилететь в любой момент, и он скоро прилетает.
Что можете сказать о противнике? Что умеют, что делают?
Точно могу сказать, что у них есть хорошая тактика с кочующими минометами. Не знаю, кто им ее придумал, возможно, помогли иностранные специалисты, но пикапы с минометами – это удачная идея. Один такой мобильный ствол может серьезно нарушить планы, создать проблемы, отвлечь от выполнения задач, замедлить боевую работу.
Если говорить о крупных калибрах, ствольной артиллерии и реактивной, то здесь у нас преимущество.
И такой обмен любезностями каждый день?
Каждый день, да. Но мы чаще работаем и в большем объеме. Думаю, рано или поздно они будут уходить с позиций или психологически сломаются. Когда регулярно прилетает по несколько снарядов, ты не можешь нормально выполнять боевую работу и жить.
Неподалеку за лесополосой разрываются снаряды. Командир батареи Дмитрий оценивает точность стрельбы украинцев — «так себе». Далее он продолжает рассказывать.
Что происходит? Нас обстреливают?
Скорее всего, да, это их «Грады». Слышали выстрелы с той стороны? Вот они и прилетели. Здесь нужно действовать быстро: как только отстрелялись по цели, сразу меняем позицию. Минимальное безопасное расстояние — 800 метров, но чем дальше, тем лучше.
Если говорить о ствольной артиллерии, у них есть советские «Акации» и американские M777, которые называются «Топоры». Про эти американские установки ходят всякие легенды, но по факту они ничем особо не отличаются от нашей «Мсты», дальность примерно такая же.
Иногда обстреливают нас, да, но часто мажут, стреляют «наугад», выбирают район и начинают его обстреливать. Попали или нет — особо не разбираются. Мы стреляем больше по количеству и у нас цели точные, плановые.
Я вижу, что у них корректировка не очень, видимо, от старой школы мало кого осталось. Слышал, что сейчас набирают тех, кто только школу закончил. Даже женщин, совсем молодых девушек, а за такое время нормального корректировщика не подготовишь.
Но говорят, у них перевес по беспилотникам?
Насчет перевеса не знаю, но летают часто, да. Жужжат где-то на приличной высоте, невооруженным взглядом, особенно против солнца, не увидишь. Так что нужно постоянно маневрировать, уходить с огневых позиций быстро, сразу после работы.
Я в СВО с февраля, с первого дня, за это время в дивизионе двухсотых не было ни одного. Раненых было трое, да, тогда ответный огонь прилетел быстро, но это было давно, месяцев три назад, в самом начале. Остальные все живы и здоровы.
Как-то не задумывался про отдых здесь. Работаем посменно: отстрелялись, приехали со смены, поели, легли спать. По части отдыха тут особо ничего не придумаешь. Бригада баню разворачивает, но чаще всего сами организовываем: воды из колодца или озера набрали, поставили летний душ. Погода позволяет, тепло, как дома.
Комбат уходит ставить задачу экипажу самоходки, к нам возвращается Владимир.
Командир батареи говорит, что отдыхать особо некогда, сплошная рабочая рутина. Совсем никакого досуга?
Ну, есть такое. Стреляем каждый день много, а после стрельбы дозагрузка, вопросы снабжения и прочее. Хотя, если про досуг, то смотрим кино.
Мы постоянно передислоцируемся, иногда оказываемся в районах с интернетом. Тогда ребята качают фильмы с запасом.
Несколько сезонов какого-нибудь сериала?
Нет, я сериалы не смотрю, фильмы.
Какие фильмы популярны среди личного состава?
Как будто у нас вкусы поменялись из-за СВО? (смеется). Что нравилось до этого, то и сейчас нравится.
Фильмы на военную тематику, наверное, лучше заходят?
Как раньше их смотрел, так и сейчас смотрю. Из запомнившегося за последнее время – «Т-34» вполне ничего. А по более современной тематике – «Турист».
Жена. В феврале, когда стало ясно, к чему все идет, я ей до последнего не говорил, куда еду. Ну а когда уже прибыл, там все понятно стало. Просто сказал, что работаем, и это правда. Работаем же. Связь есть, все общаются с семьями, с этим проблем нет, как и с бытом.
Ну как… Она жена офицера. Не истерит, но переживает.